…продолжение
(Из уст в уста… из глубины веков. Начало XVIII века)
Фергана. В гостях у нового друга
Через несколько недель пути стали часто встречаться населённые пункты. У дороги продавали все молочные и мясные продукты, готовую еду, горячие лепёшки. Вскоре прибыли в Фергану. Отец Рахим бая, почтенный седобородый мужчина, которому было пятьдесят два года, — Кудратулла бай, в молодости тоже караванами возил товары за тридевять земель. Но уже лет десять, как своё ремесло передал сыну Рахим баю.
Кудратулла бай по случаю приезда сына устроил большой пир и пригласил в гости всех людей Хазар бега. Яшули оказался очень хорошим собеседником. На любую тему с интересом говорил, дважды был в Мекке, был в Исфахане, Нишапуре, Сарагте, Мерве, Теджене, Хорезме, а также в Индии и Китае.
Хазар бег не стал в Фергане распаковывать свои шелка, подумал, что у Рахим бая почти такие же товары, пусть земляков сам порадует.
На большом базаре побывали два-три часа, узнали цены, что почём. Хазар бегу показалось дешёвым шёлковые нити, купил почти целый чувал белых ниток. Подумал, что у наших женщин есть свои краски, сами покрасят. Тут подошёл приказчик: «Вон в том ряду я тоже видел крашенные. Есть и белые. Надо всё скупить, в Мерве они очень хорошо идут. Там все женщины шёлком вышивают и тюбетейки, и платья, и халаты». В результате, ещё чувал набрали. Проводить дорогого гостя в караван-сарай прибыл Кудратулла бай с сыном. Увидев издалека Хазар бега с караванбаши и Довлетгельды, он направился к ним.
— Салам алейкум, слава Аллаху, успели! Отец благословить тебя на дальнюю дорожку хочет.
Тут уже сам Хазар бег со своими собеседниками подошёл к фаэтону. Яшули хотел спуститься, но Хазар бег не дал ему это сделать: «Сидите, сидите, очень рад, премного благодарен, что так меня уважили».
— Да, из Хорасана, Хорезма реже сейчас заезжают в Фергану, чаще возвращаются из Самарканда и Бухары. Вот, сынок, считай, ты в Фергане приобрёл дом, двери мои всегда открыты для тебя. Рахим бай мне рассказал, с каким удивительным человеком познакомился. Не смотря на его возраст, я ему назидания читаю: «Попутчиков умей выбирать, страну, куда едешь, сначала изучи, а то можно в «барса гельмес» попасть, что означает: «забредешь – не вернёшься». Вот он мне про тебя и говорит, что с таким джигитом и в Барса гельмес поехать можно без страха.
Тут яшули поднял обе руки, стал читать благословляющую на счастливый путь молитву, и в конце после «Амина»: «Ну, барс, чтобы и дальше удача сопутствовала тебе».
Хазар бег крепко пожал ему руку: «Спасибо за отцовские благословения, — повернувшись к Рахим баю, крепко обнял его. – Не забывай, что у тебя есть брат — Хазар бег, и для вашей семьи в моём доме будут всегда открыты двери».
Тут забренчал колокол на шее у ведущего верблюда, караван двинулся в сторону Самарканда.
Самарканд
Восход солнца – особое зрелище. Под лучами восходящего светила минареты, колонны дворцов издалека казались изумрудными. Доехали до караван-сарая Самарканда. Хазар бег как всегда торопился, пошёл в торговые сараи узнать цены. И предупредил нескольких купцов, что у него есть хорошие ткани, шелка, бархат, сукно.
— А что такое сукно?
— Увидите. Вечером буду ждать.
Распаковал груз с нескольких верблюдов. Ткани грудами лежали на деревянных тахтах чайханы караван-сарая. Начали подходить местные купцы. Всё в миг оптом раскупили. Не отходили от рулона сукна. Хотели купить. Говорили: «Отличная ткань, зимой на шаровары и халаты подойдёт, — никакие снег и мороз не страшны». Цену можно было назначить даже десятикратную от первоначальной, но ведь есть совесть. Он назначил пятикратную. И в миг пятьдесят метров сукна, как ни бывало.
Тут подошёл его старый знакомый, которому он возил бирюзу из Нишапура.
— О, Хазар бег, я очень рад встрече. Поедем ко мне, гостем дорогим будешь. Что ты мне на сей раз привёз?
Он ему объяснил, что на сей раз едет из Индии, а не из Хорасана.
— У тебя купили какой-то необыкновенный товар, я и названия не запомнил, вот и прибежал.
— Да сукно называется, всё продано.
— Хазар бег, оставь на память хоть аршин внуку на шапочку.
Хазар бег посмотрел на приказчика. Он подошёл к нему: «Хозяин, я себе купил три метра. Давайте ему это отдадим. Не будем распаковывать груз ещё одного верблюда.
— Молодец. Иди, принеси.
— Хазар бег, я чай заказал. Принесли чаю, пирожки с мясом, испечённые в тамдыре (печь, где пекут лепёшки)?
— Хазар бег, я жду твои волшебные камни. Тут в городе ювелиры бирюзу только у меня берут. А я – только у тебя, ведь они настоящие – нишапурские.
— Привезу, брат.
И к этому времени подошёл с куском ткани приказчик.
— Спасибо, Довлетгельды, — положил кусок ткани перед купцом. – Вот эта ткань в Англии называется сукно. Она соткана на машинах из овечьей шерсти.
Купец дотронулся тканью до лба: «Спасибо. Друг, скажи, сколько она стоит?».
Хазар бег ответил: «Все тут брали по такой, а ты сам себе цену выбирай, поскольку это между нами не первая торговля».
— Нет, брат Хазар бег, деньги любят счёт. — Вытащил и положил деньги. И сверху добавил: «А это за то, что по старой дружбе, хоть уже и не было, а достал», — и крепко пожал ему руку. – Брат, скажи, какая помощь нужна в Самарканде? Я всё для тебя сделаю.
— Спасибо, караван мой уже на пути в Бухару.
Купец его крепко обнял, пожелал счастливого пути: «До новых встреч, дорогой».
Уже на выходе из базара ждал приказчик: «Хозяин, я там проходил ряды с кузнечными изделиями – всё намного дешевле, чем в Хорезме и у нас. У нас освободились два верблюда».
Хазар бег развернулся и направился туда посмотреть. Да, действительно, вилы, серпы без деревянных рукояток стоили намного дешевле: «Ну что, Довлетгельды, нанимай арбу. Не штуки считай, а общий вес».
— Хорошо, хозяин.
Тот протянул ему кисет с деньгами. Недалеко от входа на привязи стоял его конь. Сел на коня и поехал к своему каравану, где шли последние приготовления, ждали хозяина и приказчика. Вскоре они подъехали. Подвели двух верблюдов, нагрузили купленный последний товар. И с благословением Аллаха караван тронулся в путь.
Хазар бег больше всего беспокоился за переправу каравана через Джейхун: «Сколько же воды в обычном месте для перехода. Год на год не приходится, по-разному бывало. О, Всевышний, помоги, лишь бы успеть до большой воды. Обычно она приходит за сорок-пятьдесят дней до Новруз-байрама». Ворочался, ворочался, уснул, и на заре стал поднимать караван.
Бухарский базар, где найдёшь всё — от иголки и напёрстка до сказочного туркменского ковра
Многие даже не заметили, как показались минареты Бухары. Возможно, потому, что эта дорога объезжена, много встречалось караванов, и много сёл было поблизости.
Утомительно, когда месяцами едешь по горам, по долам и по бесконечным песчаным барханам Кара-Кумов, Кызыл-Кумов. Хазар бег уже предупредил караванбаши, в каком караван-сарае следует остановиться. Всякий раз он выбирал только один. Здесь у него уже было много знакомых. До обеда размещались. Хазар бег в чайхане заказал всем обед – лагман и бухарский плов, зелёный чай. После обеда поручил приказчику с образцами шелков, бархата и других тканей обойти местных купцов, которых он знал лично поимённо. Сам отправился к торговцу, которому продавал бирюзу, а сейчас привёз образцы дорогих индийских камней.
К вечеру стали подходить купцы. К утру уже намеченные к продаже товары были реализованы. Утром рано с Довлетгельды и охраной хозяин отправился на Бухарский базар. Обошли все ряды, узнали цены.
— Ну что ты можешь предложить?
Довлетгельды сообщил о разнице цен. Хазар бег уточнил, сколько верблюдов освободились после продажи тканей, чая, камней, оказывается, — десять. Поручил приказчику привести восемь ребят и скупать стеганные из хлопка мужские и женские безрукавки, телогрейки – их в Хорезме раскупят намного дороже. Здесь больше всего ценились золотые украшения, а в Ахале, Мерве, Нишапуре – серебряные. Потому сам лично с Довлетгельды наметил покупать серебро. Дал указание лёгкий и тяжёлый товар распределять равномерно на каждого верблюда — наш новый груз не должен превышать возможности десяти животных.
Ночью Довлетгельды с учётчиком сообщили сведения о количестве закупленного товара, потраченных денег. Хазар бег поблагодарил своих ребят. Дал новые указания. Потом, подняв указательный палец кверху, сказал: «С благословения Аллаха утром на рассвете до зари отправимся. Надо до прихода большой воды переправить караван на другой берег Джейхуна». Пожелав хозяину доброй ночи, отправились выполнять поручения.
Он сразу заметил, что комната, которую он занял, насквозь пропахла табаком, и у дверей стоял большой чилим. Позвал денщика, велел вынести его из комнаты и попросил чайник чая. Он всегда на ночь у изголовья держал холодный чай на авось, вдруг в горле пересохнет. Снял верхнюю одежду, халат сложил в несколько раз, отодвинул подушку с каким-то запахом, может тоже табачным? Вместо нее расположил свой халат. Снял шапку, тюбетейку. Въехав в Бухару, он сразу пошёл к парикмахеру. И сейчас погладил свою бритую голову. Достал тонкий платок, завязал на голову.
Занесли чай. «Хозяин, другие указания будут?», — спросил денщик. «Нет, иди спать». Сам положил голову на сложенный халат и думал: «Хорошо, что купил стёганые телогрейки и безрукавки. В Хорезме ещё до Новруза холода, можно их втридорога продать. Да и в Теджене их купят и в Мерве. В Хиве можно закупить джугару и кунжут, ханский рис, — они там всегда дешёвые».
Повернулся на другой бок и стал сам себя ругать: «В кого ты, Хазар бег, превратился? Днём и ночью деньги считаешь. О красоте окружающей вообще забыл. Прошёл Бухару поперёк с раскрытым ртом, рассматривал удивительной красоты новые дворцы, мавзолеи. Запоминал, чтобы потом рассказать отцу и детям, новым друзьям, которых интересует орнамент и цвета? Сколько куполов и ворот? А друзья, которыми восхищаюсь, трудяги, днём и ночью работают. Пчёлы и муравьи и то по ночам спят, а Сейид спит всего два-три часа в сутки. Я ни разу не слышал, чтобы они говорили про деньги. Да простит меня, грешного, Аллах. И, прочитав молитву, на ночь, он незаметно для себя уснул».
Разбудили его петухи. Быстро вскочил. Денщик уже в кумгане приготовил тёплую воду, умылся, глотнул чашку чая, поехал к каравану. Денщик осмотрел комнату на всякий случай, прикрыл дверь, пошёл догонять хозяина. Увидев вдалеке приближающегося на коне хозяина, караванбаши поднял несколько первых верблюдов, а остальных стали поднимать погонщики. Все десять человек и караванбаши собрались. Хозяин объявил, что следующая остановка – это будет караван-сарай Бай Хатун. Если возможно, надо путь сократить на день, значит, следует ускорить шаги. Все подняли верх руки, попросили у Всевышнего счастливой дороги. «Амин». Зазвонил колокол у ведущего верблюда, извещая округу об уходящем караване.
Этот отрезок пути прошли почти незаметно. Шли ускоренным темпом. Три ночи были очень светлые, лунные. Осадков никаких не случилось, была морозная, тихая безветренная погода. К утру оседал густой иней на кустах верблюжьей колючки, саксаула, гребенчука. Но мороз чувствовался, жёг щеки, уши, хоть на каждом было надето по нескольку длиннополых халатов, холод пронизывал тело. Халаты были подвязаны кушаками, поэтому под халаты надевали стёганые безрукавки. Шуба из бараньих шкур была у хозяина, караванбаши приказчика и следопыта. Останавливались всего два раза, чтобы напоить животных и самим подкрепиться. Уже к обеду показались купола караван-сарая Бай Хатун.
Караван сарай — Бай хатун. Подарок для знакомого
Хазар бег пригласил к себе караванбаши и приказчика, следопыта, и все, не слезая с коней, не отставая от каравана, слушали поручения хозяина: «Останавливаемся на одну ночь. Довлетгельды, берёшь с собой образцы тканей и всего того, что мы по пути продаём. Объедешь всех купцов караван-сарая, цены немного повысишь, чем были в Бухаре. Тут могут быть купцы из Азербайджана, Астрахани, Коне-Ургенча. Караванбаши займётся кормом для лошадей, организует в чайхане всем горячий обед. А мы с тобой, Ёллы, поедем по берегу до места, где караваны переходят реку вброд».
Река была широкая, с осени обмелевшая, высохшая, разделившаяся на озерца, которые частью были скованы льдом, а в глубоких местах вода перетекала из одного – в другое. Кое-где виднелось дно. Поодаль показался караван, длиннее и больше, чем у Хазар бега. Погонщики по одному, два и три проводили вброд верблюдов через реку.
— Ёллы, видишь, вот что нам надо сделать завтра.
— Да, хозяин, уже, наверное, через неделю придёт красная, илистая, вкусная, долгожданная весенняя вода. Как на святую, молятся на неё дайхане, желая полить свои плодородные поля, сады.
— О, Аллах, пусть всегда будет полноводным Джейхун. Ну что, поворачиваем коней?
— Хозяин, я подойду к той толпе, они, возможно, предлагают свои услуги.
— Ну, давай.
Через несколько минут Ёллы вернулся и доложил, что они работают допоздна, то есть до наступления темноты, а утром начинают с рассвета. Тут подальше есть ещё одно место, где также вброд можно перебраться на другой берег.
Они вернулись в караван-сарай. Караванбаши и приказчик уже ждали хозяина с заказанным обедом и чаем. Всё четверо сели обедать. После трапезы, когда уже все стали разливать горячий зелёный чай, приказчик начал докладывать, кто, чего и сколько и по какой цене хочет купить из предлагаемых товаров. Хозяин прикинул: «Это значит, что у нас освободятся примерно четыре верблюда. Это хорошо».
— Караванбаши, на одного посади моего денщика – он ногу подвернул. Пусть знахарь сделает ему повязку. – продолжал он. — Тут в чайхане продают, наверное, свежие куриные яйца? У меня такое было: соль с желтком приложили на ночь и всё прошло. Ну, конечно, наш знахарь знает лучше. Да, Довлетгельды, узнай у азербайджанцев, есть ли у них горючая нефтяная жидкость для лампад. Если есть – надо купить два медных кувшина. Два нера освободи. Не доходя до Хазараспа, есть солёное озеро, там добывают и продают соль. На каждого нера надо погрузить по два чувала, каждый по десять батманов соли. По пути до Мерва и Нишапура у населения большой спрос на соль.
После обеда, прочитав «Амин», разошлись. У двери хозяин подозвал Довлетгельды обратно, поручил узнать имя купца из Баку. Хазар бег несколько лет тому назад, останавливаясь в караван-сарае в Астрахани, познакомился с одним купцом из Баку. Его звали Назим Али. За пятнадцать дней они подружились.
Через несколько минут вернулся Довлетгельды: «Хозяин, его зовут Муслим-ага». Хазар бег хотел уже положить голову на подушку и поспать несколько часов с дороги, но поднялся, накинул на плечи халат и отправился к нему.
— Салам алейкум!
— Валейкум салам!
Хазар бег рассказал о себе и о том, как познакомился с купцом из Баку – Назим Али. Расспросил о нём. Оказывается, этот купец очень хорошо его знает, с радостью поведал, что на его земле нашли «чёрное золото». Он очень разбогател, и сейчас в другие страны с караванами не ходит. Женил обоих сыновей двойняшек. Они теперь занимаются торговлей. Хазар бег очень обрадовался, услышав хорошие вести о знакомом человеке.
У двери его дожидался Довлетгельды с подарком на руках. Это была молитвенная кошма из белой овечьей шерсти. Он её свернул и занёс Муслиму ага: «Если вам не трудно, передайте моему другу Назиму большой привет и вот этот подарок.
— С удовольствием, сделаю всё, чтобы передать его по назначению. И расскажу ему о тебе, о твоих делах, добрый человек, и твой пламенный салам тоже отвезу. Счастья тебе и удачи».
Хазар бег проспал несколько часов, встал, пошёл умываться. Тут подошли его люди. В чайхане хлебнул несколько пиал чая. Все отправились к каравану, а он уже был на пути к берегу реки. Подошли к намеченному месту, а там уже начали переводить другой караван, прибывший чуть раньше. Им пришлось подождать. Тут на берегу, на костре в кувшинах кипел чай, на вертеле жарилась свежая, пойманная в реке рыба. Хозяин всем разрешил передохнуть, поесть, попить.
Когда была завершена работа с одним караваном, караванбаши снял шапку и стал ею махать, приглашая своих людей. Заметив сигнал, все вмиг поднялись от костра и направились к своим закреплённым верблюдам. Каждое животное держали под уздцы, осторожно шагая за проводником, переходили реку вброд. Эта работа продолжалась до заката солнца.
Уже все с облегчённой душой шагали вдоль другого берега. Караванбаши знал удобное место, защищённое высоким берегом от северного ветра. Зажгли костры на ровном месте, где было много сухой травы и колючки. Разгрузили верблюдов, стреноженные, они примкнули губами к подножному корму, дружно бродили вокруг. Лошадям надели торбы с овсом. Сопровождавшие караван люди разделились на группы, по очереди спали, по четыре-пять часов.
Фараб
У Хазар бега в Фарабе был давний знакомый, честный трудяга. У него он уже много лет покупал хорошо выделанную, уже готовую кожу. С Довлетгельды и денщиком он поехал к знакомому скорняку, купили хорошую готовую кожу для обувщиков.
— Довлетгельды, ты считай приблизительный вес – кожа тяжёлая.
— Да, я так и делаю.
— А сколько весит товар? Батманов тридцать? Ну, это воз для средних двух верблюдов.
Остались у знакомого ночевать. По случаю приезда желанного гостя в доме сготовили жареного петуха. Хозяин вышел на кухню – без плова нельзя. Через некоторое время подали плов с бараниной. Довлетгельды оставил им хороший китайский чай, хлопковое масло, соль, кисет с маленькими кусочками варёного тростникового сахара. Потом проводить гостей вышла вся семья. Прощались с ними, как с близкими родственниками.
К приезду хозяина верблюды уже были погружены. Хазар бег издалека махнул кнутом. Караванбаши, увидел сигнал, дал команду двигаться. Снова забренчал колокол на шее у ведущего верблюда. Три дня ехали с хорошей скоростью.
Стало темнеть. Караванбаши подошёл к хозяину: «Где будем останавливаться?».
— А где ты посоветуешь?
— Там, по ходу – «дуебоюна» — так называют эту дорогу, выходящую к солёному озеру. Между барханами Кызыл-Кумов есть для каравана укромное место с травяной растительностью.
— Караванбаши, как ты думаешь, сколько верст мы проходим за день?
— Не больше двадцати пяти. Вообще, я тебе скажу, что сегодня двигались, как сонные мухи. (А он про себя – значит, моя самооценка не верна) Световой день удлинился больше, чем на час.
— Так не пойдёт. До Байхатуна хорошо шли.
— Ну там, хозяин, торопились до весенней воды успеть реку вброд перейти.
— Караванбаши, я тебе скажу, надо всегда торопиться. Человеческая жизнь очень коротка. Надо скорее пройти намеченный путь, выполнить взятые обязательства, успеть дойти до своей мечты, успеть от кого-то отвести беду, кого-то от голода спасти, разделить радость родных и близких, а также успеть к глядящим днём и ночью на дорогу стареющим родителям. Хватит или ещё продолжать?
Караванбаши улыбнулся, положив правую руку на сердце, наклонил голову перед хозяином: «Совершенно верно, истину говорите».
В удобном месте остановились на ночлег и на рассвете погонщики принялись за своё дело. И раньше намеченного времени дошли до солёных озёр.
У солёного озера
Издалека блестела водяная гладь озера, от которого рябило в глазах. По краям хрустела соль, похожая на снег и лёд. На берегу работали люди, которые плетёнными корзинами, вёдрами и носилками таскали соль и поодаль сооружали насыпи. Некоторые из них были закрыты сухими шкурами крупного и мелкого рогатого скота. Здесь купили соль, загрузили двух неров, по два чувала на каждого, — всего сорок батманов.
Хозяин дал команду наспех перехватить по кусочку хлеба и пиале чая, так как необходимо было добраться до Хазараспа, там остановимся в караван-сарае.
Тут поднесли чай.
— Хозяин, помните, лет пять тому назад мы проезжали здесь? Во время урожая дыни «гурбек», жара тогда была, и мы все купались в этой солёной воде? Я, глядя на других, после купания, тоже в горячий песок ноги зарыл. От этого с меня пот лил ручьём, а я гурбеком — сладким сортом дыни — успевал утолять жажду. С тех пор меня ноги вообще не беспокоят.
— Да, да. Я слышал, что это вода лечебная.
Через час-другой они уже опять были в пути. Скорость передвижения устраивала всех. Погода была тёплой. К вечеру, правда, похолодало и за ночь все запорошило снегом. Вокруг бегали зайцы, оставляя красивые следы на снегу. Погонщики не удержались, кто шапкой, кто палкой, кто стрелы пускал. Наловили столько, что получилось один заяц на двоих. Караван остановился, начали разделывать тушки. Через час на вертеле на всех кострах жарилась зайчатина. Тем временем стреноженных животных пустили пастись. Пока они щипали траву, люди вокруг костров грелись, ели и пили горячий чай.
Караванбаши громко сказал, что это предпоследний снег до Новруза, а последний будет в день праздника. Это снег изобилия. У наших народов снег, дождь или туман, приносящий влагу. Считается, даром от Всевышнего. Выпавший снег в этот день является знаком изобилия. С завтрашнего дня никакую дичь нельзя трогать – у них начинается пора размножения. Да пожелаем плодородия, изобилия. О, Всевышний, услышь наши молитвы. Амин.
Хазарасп
После трёх-четырёхчасового отдыха снова собрались в путь. Хозяин предупредил караванбаши, чтобы за версту или две до Хазараспа тот послал людей, чтобы узнали, сколько там будет караванов в момент нашего пребывания. Караван-сарай не очень большой, больше двух караванов за один раз не помещаются ни люди, ни животные. Пусть узнает насчёт заразных больных, если что, остановимся до такыров. На лошадях поедем на базар, привезём еду, передохнём, как всегда. Узнаем цены, возможно из наших товаров что-то продадим. А, вообще-то, до Хивы уже рукой подать. У Хазар бега чувствовалось хорошее настроение.
Вечером прибыл следопыт, который первым проходит путь. Действительно, там ногой не ступить. Привезли еды и всё необходимое людям. Довлетгельды сказал, что из товаров в ходу чай, и ватники намного дороже, чем куплено в Бухаре. Да и пряжа намного дешевле, чем в Ахале и Мерве.
Хазар бег отвёл Довлетгельды в сторону.
— Утром выедешь очень рано. Возьмешь одного верблюда, гружённого ватниками, три хорджуна чая. Я надеюсь, к обеду успеем продать
— Возможно, хозяин, там остановится караван из Коне-Ургенча.
— К обеду я заеду на базар, а к вечеру караван нас будет ждать за Хазараспом на дороге в Хиву – там, по пути в Багате есть чайхана. Насчёт пряжи я однажды обжёгся много лет назад. Их смог продать по той же цене тем, кто вяжет носки, делает портянки. Тут зимой ночи длинные, прядут девочки, кому – пять, кому – шесть лет, да бабушки почти слепые. Пряжа по толщине у них получается неравномерная. Некоторые мало закладывают в мешки, где её хранят, травы от моли. А там, в Ахале и Мерве женщины, ткущие ковры, доверяют только своей пряже и только своим краскам.
— Понял, хозяин. Да, у молодёжи в одно ухо влетает, в другое – вылетает. Я же тебе это рассказывал.
Подъехал караванбаши. Хазар бег дал ему поручения. Дошли до такыров, караван отвели в сторону от большой дороги. Остановились. Разожгли костры, и из привезенных с базара продуктов начали готовить плов, шурпу, чай.
У следопыта кроме зрения и нюх был очень острым. Он подошёл к хозяину, сидящему на расстеленной кошме в ичмеке, задумчиво глядящем на уголья саксаула, где кипели кувшины для чая – тунче. Свежий воздух и жар от костра обжигал щёки. Хазар бег очнулся, когда следопыт стоял почти рядом с четырьмя палками нанизанного на прутья гребенчука шашлыка из баранины. Громко сказал: «Запах стоит такой же, как в Бухарской чайхане. Ах, да… подходите, подходите, а то я совсем задумался».
— Хозяин, гоните тяжёлые думы. Видите, трава показалась из-под земли? Весна на пороге, скоро Новруз. Это праздник обновления, радости. Верно говоришь, человек сам хозяин своего настроения. И тут подошли караванбаши и Довлетгельды. Дружно ели, пили, шутили.
— Ребята, я бы достал свой дутар, но у каждого из вас есть поручения: кому-то надо на рассвете быть уже в пути, так что лучше поспите.
— На праздники послушаем.
Денщик принёс свою циновку с кошмой, и все остальное втроём улеглись у костра. На рассвете уже все были на ногах. Ата спрашивал у следопыта: «Агам, брат, солнца ещё нет. Где юг?». Он указал поворотом головы. Тогда тот постелил свой молитвенный коврик. Следопыт подумал: «Вот, молодежь. Пора бы знать и без солнца — где юг, где север. Другой постеснялся бы спросить», и тоже стал рядом стелить свой молитвенник.
В костёр подбросили хворосту, заварили чай. Кому надо быть рано утром на базаре, хлебнув чая, быстро поднялись. Денщик подвёл к ним лошадей и через секунды они растворились в потёмках.
Хазар бег с караванбаши, не торопясь, пили чай, о чём-то важном разговаривали. Восток начал розоветь, стало подниматься солнце. Хазар бег не мог оторвать глаз от этой райской красоты, бескрайних просторов.
— Вот я теперь сына вместо себя готовлю. А как же я смогу жить без этой красоты?
Караванбаши молча близко подошёл к нему: «Хозяин, я тоже об этом часто думаю. Неужели счастливая пора на этом закончится? Я только в дороге себя считаю достойным, храбрым, сильным, находчивым. А когда привожу ваши товары людям, чувство выполненного долга меня просто переполняет. Дорогой, только Всевышнему известно всё, пусть он сделает, как лучше. Амин».
Верблюды были уже с грузом. Караванбаши стал проверять тяжело гружёных верблюдов, смотрел узлы, состояние верёвок. Дойдя до верблюда с солью, сказал: «Соль очень тяжёлая. Необходимо этому животному немного облегчить ношу. Возьмите с каждого мешка-чувала по одной переметной сумке – хорджуну. Хазар бег крикнул им вслед продавать из хорджунов соль до Сарагта запрещается, — здесь им самим до озера рукой подать. Когда под звуки колокола ведущего верблюда караван тронулся, Хазар бег посмотрел на денщика, — тот сразу двинулся в сторону лошадей. «Подожди, если хочешь понять человека. Как в народе говорят, — дослушай его до конца».
— Ата, я тебя даже поругать не могу из-за твоего имени. А тебе слова в одно ухо влетают, из другого — вылетают. Всегда куда-то торопишься. Тебе необходимо во всём набираться терпения. Возьми эту короткую лопату, которая в мешке с треножниками, котлами. Хорошо закопай угли и золу от всех костров.
Ата побежал выполнять. Потом оседлал коня хозяина и свою лошадь, подвёл обеих к Хазар бегу. Тот вскочил на своего вороного. Ата протянул его красивый кнут.
— Засунь его в хорджун. Он, скорее, нужен для людей, которых уму разуму учить нужно. Трус не только сам боится, но и на других страх нагоняет. Лгун и фантазёр, язык за зубами держать не может. Вот и хлестает тебя дядя караванбаши при каждом удобном случае. А лошади – самые мудрые животные, всегда человека правильно понимают. Их верности нет сравнения, и кнут не нужен, — думал Хазар бег про себя.
И, нагнувшись, он погладил своего коня и дал ему понять, что пора трогаться. Ата его слушал молча, с широко раскрытыми глазами смотрел на хозяина и кивал головой. И сам свой кнут замотал за рукоятку и держал поперёк седла.
Приказчик и его приближённые рысью обогнали караван и уже в обед были на базаре в Хазараспе. Прошлись по рядам, приценились ко всему нужному и ненужному. Посмотрели, как раскупают ватники, чай. Затем хозяин предупредил людей, что будет в чайхане: «Вы как закончите свои дела на базаре, там отобедаете».
.
Гюльсара МАТПАНАЕВА,
г.Ашхабад.
продолжение следует…
Комментарии